На самом деле ее звали Элико — уменьшительное от прелестного и трагического имени Елена.

Вечером она ушла, пообещав наутро вернуться.

Я не мог оставаться в хижине, вышел и лег под звез­дами на теплую тихую землю.

Бескрайний небосвод распростерся надо мной. Больше тридцати лет память хранит в неприкосновенности тот необъятный покой и ясность.

Утром она не пришла.

Я собрал и нажарил луговых грибов, разорил тайники Иузы, подоил коз и прилежно сел на пригорке над хижи­ной. Я ждал. Вокруг паслось стадо, незаметно двигаясь к вершине. Пекло солнце. Горы тонули в мареве. Далеко в ущелье в свой час прошел поезд: все было как всегда.

На мгновенье вдруг показалось, что мне все привиде лось, что на самом деле ничего не было. Да и могло ли быть такое!..

И чтобы убедиться в реальности минувшего дня, я встал и пошел к турбазе.

Она играла в волейбол. Я не сразу узнал ее. В синем трикотажном костюме с закатанными до колен штанами, она казалась старше всех на площадке: тяжеловатая, не­ловкая, в ней не было ничего спортивного, она совсем не умела играть, но от каждого ее движения перехватывало дыхание. Тогда я угадал, учуял то, в чем не раз убеждался позже: спорт и эротика несовместимы, полярны. Чувствен ность, присущая спорту, другого происхождения — так сказать, дитя света. Над ней посмеивались, потому что она просто отбывала номер, портила игру, соперники все время целили в нее. Кто-то крикнул: «Элико, может, отдохнешь немного?—И потом мне: — Эй, парень, становись на подачу!» Тут и она увидела меня. Присмотрелась, удивлен­но приподняла брови и пошла к противоположной ска мейке.

Замена оказалась неважной, я играл не намного лучше, и тот же голос стегнул нас, невольно связав воедино: «Вы что, вместе тренируетесь?» Элико засмеялась и мельком глянула на меня блестящими раскосыми глазами. До этого взгляда я чувствовал себя до крайности глупо и неловко, мне представлялось невероятным заговорить с ней, напом­нить или, тем более, упрекнуть... Но она что-то такое сказа­ла глазами, что, когда мяч покатился в ее сторону, я побе­жал за ним и мимоходом бросил: «Ты почему не пришла?» «Дай дух перевести»,— ответила она с коротким и низким смехом, и этот ответ и смех переполнили меня гордостью. Кажется, я даже заиграл получше.