Вниз и Вверх - Часть 257

Никогда двадцать огромных томов не сделают революцию, ее сделают маленькие карманные книжки в двадцать су.

Вольтер

Библиотека


3
Книга про астронавта
Существуют самые различные книги. Одни из них созданы для того, что бы развлекать читателя, другие
3
Экстремистская книга Квачкова
Книга под названием Кто правит Россией была названа экстремистской. Владимир Квачков – бывший
3
Книга для детей шокирует
Новая необычная книга, выпущенная в Казахстане, повергла родителей в шоковое состояние. А ведь
3
Новая книга Ковеларта
Дидье ван Ковеларт не так давно выпустил новую книгу с интригующим названием «Принцип Полины». В

Опрос на сайте

Любите ли Вы читать книги?
Да, читаю постоянно
Читаю редко
Нет, книги не читаю

Вниз и Вверх - Часть 257

На первой же странице читаю:

«Я по своей простоте думал, что о любом восхваляемом предмете нужно говорить правду, и это главное, а из правды выбрать самое замечательное и расположить в на­иболее подходящем порядке».

К сожалению, не указано, кому принадлежит сей уди­вительный постулат, но от его прекрасной простоты веет античностью.

Я прибыл за знаниями со скудным багажом недоучки: после ухода из театрального я довольно много читал (во всяком случае, грузинскую литературу знал хорошо); бла­годаря Лали слегка разбирался в музыке; в поездках по свету навидался музеев и достопримечательностей, но все это скопилось бессистемной, хоть и бесценной, грудой и только теперь стало определяться и выстраиваться. Воинство, осиянное Славой; ведь деяние культуры — борьба со злом, и подвиг художников выше подвигов сера­фимов.

Наконец-то я расставил вехи на долгой дороге цивили­зации (к чему когда-то побудили рассказы Этери Георги­евны) ; так легче было обозреть путь. Сервантес и Свифт, некогда высившиеся готическими соборами на песке пустыни, вдруг обросли островерхими домами, лачугами и городской стеной. А поодаль от них встали другие — захватывающее дух ослепительное зрелище!

Так и запомнился московский год: соседством несураз­ного низкого быта с памятниками эпох, точно взгляд из темницы на залитый солнцем мир.

Занятия проходили в здании на Тверском бульваре, во флигеле знаменитого Дома Герцена, и воспоминания о них далеко не так патетичны: большинство лекций навева­ло дремоту. Однако, чтобы прооудить, не нужно хора, достаточно и одного голоса. Как ни измельчал Дом Герце­на, несколько голосов там все-таки звучало. Один при­надлежал знатоку античности, облагороженному долгим общением с гекзаметрами и латынью и как бы обретшему черты стареющего патриция: холодные светлые глаза на­выкате, крупный рот оратора, обрамленный мягко струя­щейся бородкой, пегая челка; только безразличная к латыни русская картофелина носа озадачивала на этом