Она вовсе не была такой красавицей, как Вика или Таня Кудрявцева. Обычная девушка, каких на улице — тысячи. Наверно, ее бы очень красила улыбка, но Саша ни

Разу не видел, как она улыбается. Он познакомился с ней, когда она лежала в больнице, и с того момента она была или грустной, или серьезной. Когда он услышал: «Я буду ждать его хоть пятнадцать лет», он подумал: девчонка позирует, играет на публику. Где это видано — ей семнадцать лет тогда было, и чтобы она сумела провести лучшие годы своей жизни в одиночестве? Однако через два месяца он уже ничуть не сомневался, что Раиса дождется Артура. И вот... Не пятнадцать лет — меньше года, и она рассталась с надеждой.

Тогда, после поминок, мать Артура увезла Раису к себе, решив, что первую, самую тяжелую ночь им лучше провести под одной крышей. А на следующее утро девушка по-просила у Саши разрешения приехать к нему.

Она мало говорила, молчала целыми часами, и в ее поведении Саша узнавал сдержанность Артура. Ей было невыносимо тяжело, но она пережигала боль в себе, не пытаясь разделить ее с окружающими. Саша жалел девушку, как беспомощного больного ребенка. Впрочем, она им и была — восемнадцать ей должно исполниться только в ноябре. В том возрасте, когда другие девчонки расцветают, только начиная познавать радости жизни, Раиса лишилась всего — опоры, надежды, цели и смысла существования.

Сварив кофе, он поставил чашечки на поднос, принес в комнату. Раиса сидела, глядя невидящими глазами в окно. Два раза пискнули часы, сигнализируя, что уже пять. Саша пододвинул поднос, чтобы ей не пришлось тянуться за чашкой через весь стол.

Какие у нее бьши пальцы — тонкие, кожа бледная, полупрозрачная... Саша посмотрел ей в лицо. Да, изменилась она очень сильно — осунулась, под глазами залегли черные тени, уголки губ скорбно опущены. Увядший бутон. Призрачную, синеватую ее бледность еще более подчеркивала траурная одежда.