«Вкапывать в местность зонд» в инструктивном шифре Раевского обозначало знакомство с чиновни­ками всех уровней и параллелей для продавливания решений укоренения банка в Москве. На встречи Бах­метов ходил с Бардиным и роли их были распреде­лены по указаниям Раевского — Сергей Александро­вич вёл переговоры в формате поэтапного преодоле­ния всех имеющихся бюрократических препятствий, Бардин же выступал психологом и предполагал, сколько же кому из чиновников дать. Роль финан­сового курьера и, попутно, собирателя компромата выполнял Кваснецов — он обналичивал присылае­мые из Петербурга через местные филиалы деньги и подвозил их нужным людям или перечислял на счета деньги через офшоры. Прежде не участвовав­ший ни в каких конкретных сделках Бахметов был потрясён картиной тотальных взяток — Москва ему как-то даже представилась во сне большой птицей, голодные птенцы которой вырывали друг у друга из глотки куски и в судорогах проглатывали их, вновь освобождая горло для призывного крика. Птица об­нимала крыльями огромную благодатную землю, а её странные птенцы уже рвали и рвали уже и чернозем на клочья. «Да просто бизнес у них такой — Россию делить,— кому — деньги, кому — лес, а кому — и газ,— сказал Бардин, видя оцепенение и даже отвращение на лице постоянного визави после одной из встреч с начальником отдела министерства финансов,— никто не хочет сидеть в Рязани или Томске — здесь реаль­ные бабки и возможность управления туземцами из Рязани и Томска. Главное, Сергей, чтобы ваши впе­чатления не повредили нашему общему делу». Бахметов промолчал, но, кажется, что-то тогда для себя передумал — взгляд его потух, и он стал просто ма­шинально выполнять инструкции Раевского,— благо, поле деятельности было бескрайним.

С утра до вечера Сергей Александрович переме­щался по городу в принадлежащем банку автомо­биле, отдавая распоряжения и составляя стратагемы будущих шагов — интересы «империи» требовали раз­работки сложноструктурного алгоритма укоренения банка в асфальтах Москвы и приходилось решать во­просы десятка сфер отношений между банком и го­родом, банком и правительством, банком и другими банками. Работа увлекала Бахметова, но не более как проект провокации внедрения чужеродных влияний в слой защитных сил Москвы — Сергей Александрович занимался делами с привычным ему тщанием; неви­димым же миру мотивом участия в бесконечной кру­говерти хлопот оставалось желание по-настоящему разобраться в том, что сейчас представляет Россия и что произошло в до неузнаваемости изменившейся за последние годы Москве. Бахметов и сам до конца не верил в учет полной картины случившегося, но чув­ствовал, что без понимания этих вопросов — а с эк­зистенциальной стороны он слишком хорошо знал