Сидевшие в комнате вскочили по тревоге; не дожидаясь, пока они подойдут к упавшему, Валера сунул пистолет за пояс - в узком темном коридоре от пальбы будет хуже ему, а не Майору, — вылетел из засады. Он никого не разглядывал, даже не считал противников.

Двух передних вырубил сразу, наградив одного ударом в солнечное сплетение, другому заехав в пах. Третий успел сообразить, в чем дело, и как-то лихо скрутил Яковлева. Высвобождая голову из захвата, Яковлев ногами успел осчастливить кого-то еще разок, вывернулся, коротким ударом в челюсть свалил третьего, когда перед глазами все вспыхнуло, и он упал на пол лицом вниз...

Алена порывалась что-то сказать Сереге, но у того не было желания вступать в переговоры с предательницей. Прижав ей сонную артерию, дождался, пока девушка поте-ряет сознание, аккуратно положил ее на пол и выскользнул в коридор. Никто, видимо, не понял, что Яковлев приехал не один, потому что человек направился к затаившемуся Сереге совершенно беспечно. И раскаялся в своем легкомыслии — Серега сделал подсечку, перепрыгнул через падавшего и направил ствол пистолета в лицо еще одному. Внезапно попятился, бросил пистолет, уселся на галошницу, прикрыв лицо ладонями... Плечи его дрожали от беззвучного смеха.

— Рыба, ты?! — спросил тот, в кого Серега собирался стрелять.

Серега не отвечал — не мог. От смеха он уже плакат. Это же надо суметь попасть в такое дурацкое положение! Никакого Майора не было, а Яковлев раскидал бригаду Цезаря, неизвестно каким ветром занесенную в квартиру Алены. Валерке еще было простительно — он знал в лицо только Цезаря и Финиста, а в темном коридоре, в суматохе мог не узнать их. Но Сере га-то знал всех! И к Димке, лежавшему в коридоре, он мог приглядеться, но почему-то этого не сделал.

Цезарь, сбитый с ног подсечкой, сидел на полу рядом с Димкой, изумленно раскрыв глаза.

— Это Рыбаков, наш будущий врач. А кого тогда я оприходовал?

Отсмеявшись, Серега сказал :