— А к нам? Пусть со всеми проверками. Я берусь уговорить их ждать сколько нужно.

Саша усмехнулся.

— Ты забыл про «пальчики». Я таких не беру вообще.

— О, ч-черт, — простонал Валера.

Идиот, надо было поговорить с ВДВ, когда он приезжал к нему в Саратов. Хотя у него тогда дела шли блестяще, он бы не стал слушать... А теперь поздно.

— Валер, тебе не приходило в голову, что у них желание заниматься криминалом может сохраняться лишь до тех пор, пока не уладятся их дела с ментами?

Валера промолчал, поскольку у него были такие же подозрения.

— Давай-ка мы сделаем так: замну я каким-нибудь образом их дело, и тогда будем смотреть.

Да, наверное, это было самым разумным решением проблемы.

— Не говори им пока ничего. Посоветуй немного пожить в Москве, отдохнуть, развлечься. От себя далеко не отпускай. К кому они в Питер собирались?

— К Мазуро.

— Не имеет смысла, — категорично сказал Саша.

— Ему жизни на полгода осталось. Его Солдат теснит. Арсений неделю назад звонил, сказал, что Мазуро забросил всю работу и сорвал ему заказ. Ругался очень сильно — я впервые слышал, чтобы Арсений крыл кого-нибудь трехэтажным матом, как заправский сапожник. Так что пусть остаются в Москве, они могут потребоваться в любой момент.

Момента, однако, пришлось ждать целую вечность. «Афганская пятерка» недоумевала — по какой причине Яковлев тянет время, они бы уж давно устроились в Питере. Валера вынужден был отделываться недомолвками. В конце концов, когда ВДВ всерьез намылился уезжать (надоело сидеть на шее приятеля), Валере пришлось сознаться, что кое с кем он поговорил, но этот товарищ никогда не дает ответ сразу. И про Мазуро добавил. ВДВ приуныл — прежние планы оказались нежизненными, а что скажут в Москве, одному Богу известно.

ВДВ с парнями болтался в Москве почти три недели, когда наконец позвонил Александр и предложил Валере приехать к нему, прихватив пятьдесят тысяч долларов. По-няв, что он сдержал слово и замял дело, Ватера сорвался и поехал в Коньково.

Настроение у Матвеева было замечательное. Посмеиваясь над формулировками, он увлеченно перелистывал подшитые в толстую папку с надписью «Дело» бумаги — развлекался. Валера отдал деньги, тот захлопнул папку.