Никогда двадцать огромных томов не сделают революцию, ее сделают маленькие карманные книжки в двадцать су.
Вольтер
Смирилась. И из больницы она вышла с тем же диагнозом, который был у ее матери, хотя у Тани никогда не было ни галлюцинаций, ни даже беспричинной депрессии.
Только к вечеру она заговорила с матерью, но та отвечала сухо и неохотно. Потом пришел с работы отец, мать почти сразу же легла спать. А Тане в ту ночь было не до сна. Странное предчувствие угнетало ее; она вертелась с боку на бок, считала до тысячи, но сон не шел к ней.
В коридоре тихо звякнул телефон. Таня вскинулась — кому не спится без четверти два ночи? — сдернула трубку. Кто-то хулиганил, потому что ответом Таниному «алле» была гробовая тишина. Пожав плечами, она вновь забралась под одеяло и тут сообразила, что же ей показалось неестественным в словах Васина.
Язва. Язва желудка. Мать тысячу раз права, говоря, что Сашка не похож на язвенника. Он и не был им — та его «операция» на втором курсе на деле являлась сквозным ог-нестрельным ранением. Таня знала это, но так привыкла врать, что уже сама себя убедила во лжи. Но язвы-то не было! Каким образом тогда он очутился в реанимации, ведь он не мог отравиться сильнее остальных... Что-то здесь неувязочка получается. Впрочем, что переживать? Все выяснится в понедельник, когда из больницы выйдет Соколов.
А в воскресенье выяснилось, что ей нечем заняться. Все домашние дела она переделала накануне, и безделье в ожидании понедельника портило ей настроение. День тянулся мучительно медленно, минуты текли, как вязкий сироп, — лениво, нехотя. Поэтому незваный гость, явившийся вечером, оказался кстати.
Таня познакомилась с ним не так давно, звали его Витей, он был ужасно забавным, и с ним было весело. С ним можно было болтать на любые темы без всякого стеснения, как с лучшей подружкой. Буквально с первой встречи у Тани установились такие отношения с ним, как будто они были знакомы много лет. Единственное, что слегка напрягало Таню, — она как-то по глухой пьяни сболтнула лишнее о Сашке и опасалась за последствия своей разговорчивости. Но Витька выглядел обычным лохом, и она надеялась, что пьяные откровения сойдут ей с рук.