— Вот именно потому, что ты женщина, я и не могу позволить тебе делать за меня грязную работу.

— Работа не бывает грязной, грязными бывают люди, сам говорил, — не отставала Вика. — Что ты каждый раз упираешься, в самом деле?

— Вика, сегодня я Намерен заниматься домашними делами, а потом по-человечески выспаться, — резко ответил он. Последнее время она позволяла себе слишком много. — В твоих услугах на эту ночь я не нуждаюсь.

Как он сейчас жалел, что год назад подпустил ее слишком близко... Хотя, надо отдать ей должное, в постели она просто великолепна. Может, пусть приедет? Хоть ужин при-готовит, пока он с уборкой и стиркой покончит. Ага, а потом он на лекциях спать будет?

— Вика, ты готовить умеешь?

— Н-ну, как... Я, конечно, не шеф-повар...

— Ты можешь что-нибудь сообразить на ужин, чтобы мне на кухне не возиться?

— Могу.

— Тогда приезжай.

Наверное, Вика была счастлива. Все мужики — от отца до его парней — удивлялись: как он может так обращаться с женщинами? А Саша удивлялся — как женщины это терпят? Сам он не стал бы даже разговаривать, услышав такой тон. А они — ничего. Пожалуй, это был один из немногих случаев, когда Саша был согласен с Хромым: если люди позволяют себя унижать, значит, им это нравится.

Нет, конечно, в мире существовали женщины, достойные уважения, Саша знал нескольких таких, но ни с одной из них ничего не имел. Из девушек, близких ему по возрас-ту, это, во-первых, была Галя Дал матова, во-вторых, Ира Сормова, Мишкина любовь. А в-третьих, Снежана, секретарша начальника гаража в отцовском кооперативе, которую Валерка зазывал на роль шпионки. У нее, кстати, неплохо получаюсь. Снежана была лесбиянкой, что не мешало ей принимать приглашения в ресторан чуть ли не от всех мужчин, работавших в кооперативе. К некоторым она теряла интерес сразу же, после первой попытки поцеловать ее, а с некоторыми — как с Сашей - - у нее завязались дру-жеские отношения. Саше нравилось болтать с ней, нравилось перебрасываться колкостями и остротами, нравилось