Сашка спал, и, к счастью, один — Раиса ночевала у родителей. Открыл дверь; сонно щурясь, уставился на Яковлева, застегивая джинсы.

— Заходи, — сказал он наконец хриплым спросонья голосом. Посмотрел на часы в кухне: — Яковлев, ты что, спятил?! Три часа ночи! Я думал, хоть полночь или час... Три часа до утра никак нельзя было дотерпеть?

— Никак.

Матвеев удивился. Валера положил на стол пакетик с украшениями.

— Это первое.

Сашка вытряхнул на ладонь тонко звякнувшие драгоценности, включил свет поярче, полюбовался сияющими камешками.

— Отлично. Подожди пять секунд, я уберу их.

Валера неторопливо закурил. Погремев дверцей сейфа

В спальне, Сашка вернулся, на ходу заправляя рубашку в джинсы, поставил чайник на газ.

— С этим мы ждали два месяца и три часа могли подождать точно. А что у тебя срочного?

— Саш, тебе что-нибудь говорит имя Елена Фатюшина?

Матвеев вздрогнул, помрачнел, но ответил спокойно:

— Это подруга Натальи. Последняя подруга. С чего это ты ею заинтересовался?

— Она была моей невольной помощницей в поисках, и вот еще... — Валера достал записную книжку. — Саш, кому могла принадлежать эта вещь?

Его лицо окаменело. Он перелистывал страницы с таким видом, будто был в квартире один и ничего более на свете не существовало. Валера никоим образом не осуждал его — в этот момент Сашка держал в руках маленький кусочек прошлой жизни, за крах которой считал себя ответственным. Валера налил чаю себе и ему, пододвинул чашку, но тот ничего не замечал.

— Это Натальина книжка, — сказал он наконец. — Ее почерк, а пара телефонов еще мной записана. Как она к тебе попала?

— Этой книжкой пользовалась Лена Фатюшина. Вот ее рабочий телефон, вот домашний... — Валера показывал ему записи, надеясь, что тот обратит внимание на сходство почерка. Сашка ничего не замечал, тупо кивая, тогда Валера прямо показал на какую-то запись: — Саш, это почерк твоей сестры?

— Ее.

— И это?

Сашка присматривался к закорючкам, кивал, но в смысл написанного явно не вдумывался.