Он надеялся, что, услышав об открытой Соколовым охоте на следившего за Цезарем человека, она сознается,

Поплачется Мишке и отдаст ему снимки. Таня этого не сделала. Потом он думал, что она подсунет весь компромат Витьке, но она отдала только половину. И, в конце концов, развила такую бурную деятельность, что ее пришлось выманить из города, сочинив нелепейшую сказку, чтобы избавиться от нее.

Это был единственный случай в его жизни, когда он практически все делал на авось. Он положился на непроверенных людей, и было неизвестно, чего ждать от них. Толик Васин — еще куда ни шло, он хоть представляет, что может крыться за вполне безобидной шуточкой Матвеева. А Лешка Акимов? Интересно, как он отреагирует на известие о смерти Кудрявцевой... А то ведь начнет болтать всем и каждому, что Матвеев подбивал его травить однокурсницу. Правда, доказать что бы то ни было в этой истории непросто, но совсем не хотелось, чтобы дело дошло до доказательств, обвинений и так далее. Алиби у него есть на все время отсутствия в институте — он лег на обследование именно в 7-ю больницу, предварительно договорившись с врачом, что сведения о нем в справочную передаваться не будут.

В принципе насчет разговора с Акимовым можно не беспокоиться: речь шла всего лишь о том, чтобы «поставить на место» высокомерную Кудрявцеву, хорошенько проучить се. Васин будет молчать по двум причинам: во - первых, испугается, что его притянут к ответу вместе с Матвеевым и может открыться их давнее сотрудничество, во-вторых, знает, сколько Матвеев может заплатить за помощь. По ночам Тане прокручивали магнитофонную запись, и занимался этим Валерка, так что хоть об этом можно не думать. Из того, что Таня встречалась с Мишкой — может, об этом кто-то и знает, — тоже ничего дельного выудить не удастся, потому что они знакомы не первый день.

Нет, с Акимовым проблемы все-таки возникнут. Он парень хамоватый, но по своей натуре далекий от криминала и связанной с ним жестокости. Когда он поймет, что своими действиями ускорил чью-то смерть, может сломаться. Придется отправить его к Мишке на «философскую беседу».

Самого Сашу муки совести обходили стороной. Он