- когда, как не сейчас, поездить по городу,— тепло и скоро уже без пробок. Чаю не желаете?

— Я пойду, пожалуй,— встал Бахметов на ноги — стена комнаты немного качнулась перед глазами.— Спа­сибо за все. Сорвал я вам прогулку.

— Что вы,— Катя махнула рукой.— Всегда рады по­мочь. А для нас это был знак — сегодня лучше дома нет. Женя проводит вас до квартиры — у нее муж ревнивый, но не дурак.

— Не стоит провожать, я сам,— непонятно чему улыбнулся Бахметов и вышел на площадку — дей­ствительно, он не дошел два этажа до своей квартиры. Нужно было, однако, сообщить Раевскому о предложе­нии незнакомца. Бахметов встряхнул головой, пытаясь отогнать ноющую боль в висках и затылке, и набрал в трубке номер.

— Не могу целый час въехать в Москву,— накаты­ваясь волнами, завибрировал голос с той стороны ли­нии,— пора покупать вертолёт. Приходите в девять на Солянку. Вас, кстати, ждёт сюрприз.— Бахметов вздох­нул и двинулся дальше по лестнице.

Глава 3

Открывшая Бахметову дверь Маша, сдерживая смех, молча показала пальцем себе за плечо. Сергей Александрович скинул туфли и прошёл в комнату — в ней, едва возвышаясь над столом, восседал на несколь­ких диванных подушках Адик Козорезов.

— Извини, что не слезаю с трона,— церемонно про­тянул он Бахметову руку.— Привилегия султанов и шутов. Адресок твой и даже номер телефона мне под­кинула Александра — заходил к ней в Питере,— Адик едва заметно покраснел.— Вечно ты ищешь аскетские углы — чем в «Ритцах»-то не живётся? Здесь, правда, все поприличней, чем на прежней стоянке. Узнаю исто­рию в суровом быте армейских аристократов,— мекленбургские стулья, шкаф из Саксонии и подаренные Бу­дённым напольные часы. А вид-то из окна — так ведь и влюбишься в Москву! Хотя сто лет назад здесь была такая всеместная лужа, что порядочному человеку и на улицу стыдно было выйти. И это город сорока сороков! Впрочем, во мне, наверное, плещется наш обычный пе­тербургский стёб,— Адик был, как всегда, в ударе и, конечно, старался произвести впечатление на Машу.— Что мы втроём здесь делаем, в этой вселенской дыре, куда со свистом без всякого следа всасываются мутные океаны денег и лучшие порывы человеков? Затянет в эту дыру и нас, а на решётке выхода этого странного насоса останется только пошлая копоть от несбыв­шихся надежд. Из Москвы, из Москвы!