— А ты мог бы такую здоровую скульптуру соорудить?

Пока мы с Чико беседовали, его сестра молча стояла

Посреди мастерской.

— Ну как, Нуца?— обернулся я к ней.— Начнем?

— Можно,— она пожала плечами и улыбнулась.— Пожалуйста.

— Чико,— сказал я тогда,— приходи часа через четы­ре. Дорогим гостем будешь. А сейчас извини...

Чико обиделся.

— Ладно! — сказал он, щурясь как в прорезь прице­ла.^Ладно!— и засмеялся, оскалив зубы.

— Да ты не обижайся!— я хлопнул его по плечу.— Чико! Обиделся?

Только ушел Чико, как в мастерскую пожаловала ба­бушка: торопливо и молча прошествовала к Нуце, обеими руками взяла ее за голову, чмокнула в лоб и кротким, не­естественным голоском проговорила:

— Пришла, детонька... Вот и хорошо, что пришла! Вот и слава богу! Я очень рада тебе. Очень. Что глядишь?-— строго спросила она, встретив мой удивленный взгляд.— Рада я ей и хочу обласкать. А сюда когда захочу, тогда и приду!

— Бабушка, я работать начинаю...

— Начинай на здоровье! Может, уйти мне прикажешь? Небось ты и братца ее выгнал? Чико ваш чуть с ног меня не сшиб сейчас,— объяснила она Нуце с натянутой улыбной и опять обернулась ко мне: — Ты его выгнал? Скажи!

— Никого я не выгонял; попросил попозже прийти. И тебя об этом же прошу, бабушка.

— Знаю я тебя! Как начнет глину месить, совсем голову теряет. Ты с ним иостроже, Нуца. Эти Инашвили такие самодуры, если волю дать...

Кое-как выпроводив бабушку, я подвинул Нуце матер­чатый стул и сам сел, как это делается перед долгой доро­гой, но отправиться в путь нам не удалось: в открытую

Дверь постучался тридцатилетний мальчик на побегушках с ежедневным пайком в корзине. Слава богу, он не докучал нам: отдышался, выпил стакан вина, от второго стакана отказался и ушел.

Он ушел, а я, кивая на дверь, тихо спросил Нуцу:

— Кто это, Нуца? Почему я его не знаю?

— Это Павлиа, сын нового агронома. Они в старой конторе живут, внизу.

— Чем он в правлении занимается? Здоровый парень...

— То-то и оно, что нездоровый: у него с головой чтото..,— Нуца постучала себя пальцем по лбу.

— Вот оно что! Бедняга...

— Он всегда голый купается. Даже когда люди во­круг...

— Это еще ничего не значит,— неуверенно возразил я.

— В него одна моя одноклассница влюблена. Она тоже говорит, что Павлиа не сумасшедший, а слишком умный..,